Мы на просторах нашей «Копилки…» уже не в первый раз вас знакомили с творчеством кубанского поэта Натальи Возжаевой, творчество которой всегда ярко, сочно, необычно, и в то же время может буквально одной строчкой перевернуть душу. Её стихи – словно бабочки на ветвях деревьев волшебного сада, как светлячки, что с поистине детской добротой и доверчивостью показывают путь в темноте. Причём строки Возжаевой гасят темноту часто в наших душах, заставляя посмотреть на суету и обыденность с другого ракурса. И несмотря на теплоту и красочность, стихи эти отнюдь не грешат медовой сусальностью, они бывают достаточно резки, и оставляют после прочтения нотку отрезвляющей горечи. Нет у Натальи Возжаевой зефирных побасенок о «милых феечках», наоборот, как кинжалом по коже полоснули слова о седой юности, или «песне о песчаных пляжах Анапы». Каждое слово в этих стихах – как кирпичики истории, сцементированные страданием. Но из этих «кирпичиков»-слов будет построен дом, который станет настоящим пристанищем для каждого неравнодушного человека, ценящего слово «Родина» не на бумаге, а в душе.
А с какой теплотой и юмором рассказывает поэт Наталья Возжаева о своих четвероногих питомцах –
степенном шпице Ясе и плебейских кровей коте Касиме (Касилии), который умилителен своей дурашливостью до безобразия. И пишет о нём Наталья Васильевна с такой искренней привязанностью, что термин «идиотина» звучит не бранью, а чем-то типа монаршего титула. Его Котейшество Касилий I Идиотина! Как звучит!
В стихах и зарисовках Натальи Возжаевой – истинная гармония и единение с миром, – таким, какой послан нам во всём его многообразии. С радостями и тревогами, красотой и болью, с безграничной мудростью неба и вечной суетой человеческого бытия. И поэт на этом фоне – пророк, которым «глаголом жжёт сердца людей». А как же иначе?
В №2 журнала «Родная Кубань» были опубликованы стихи Натальи Возжаевой, а кроме того, она стала гостем номера, дав большое интервью Даниилу Диденко. Многое рассказала Наталья Васильевна – о жизни, творчестве, поэзии, памяти и языке, истории, Родине и кошаке. Вроде получается сумбур, но, как истинный поэт, Наталья Возжаева тянула длинную-длинную нить повествования, нанизывая на неё слова-самоцветы, а получившееся ожерелье строк вспыхивало в руках огоньками мудрых речей и мыслей.
И не надо «мудрствовать лукаво». Лучше сами прочтите – сначала стихи, а потом и интервью великолепного искреннего поэта Натальи Васильевны Возжаевой. Пусть этот праздник поэзии придёт и к вам!
БАБУШКИ (отрывок)
Любят пословицы, делятся байками.
И на колени, прикрытые байковым
Ковриком, собранным по лоскуту,
Каждой дано по коту.
Тихо, не споря с учеными мамами,
Йодистой сеточкой, медом и травами,
Жгучим горчичником и молоком
Снимут недуг, как рукой.
Временем согнуты, сердцем ведомые,
Гладят макушки сухими ладонями,
Сколько бы ни было детоньке лет.
Взрослых для бабушек нет.
***
Вот двор, вот старенький подъезд –
Вся дверь в кошачьих междометках.
Вот старый клен, подлец, подлез,
Гнет козырек упругой веткой.
Забор упал, лежит ничком,
Сарайчик, как Христовы ясли.
И пахнет жареным лучком
На солнечном, конечно, масле.
А дом серьезен, стар и строг.
Без спинки длинная скамейка –
Там бабушки, им лет по сто.
На доме крыша, как скуфейка.
Шу! Полетели воробьи
Гурьбой на шиферный наплешник.
Тут квинтэссенция любви.
К цветам, котам, ко всем нам, грешным. (продолжение в №2 журнала «Родная Кубань»)
***
ПРОГУЛОЧНОЕ
Что с ветром нынче? Какой-то шалый,
Но теплый, ластится, как кутек.
Поймать в охапку да за ушами
Его почухать, но нет – утек!
Неугомонный, несется резво,
Щенячий на бок свинтив язык.
А бухта, словно большая джезва –
Вскипает пеной морская зыбь.
Вот детка с глянцевыми губами
Раскрыла с семечками кулек.
Вот чайки лаются с голубями,
И «птица мира» на мир плюет.
Тут ветер пахнет рахат-лукумом,
Немного морем,
Чуть-чуть щенком –
В жемчужной дымке лежит лагуна
С подушкой галечной под щекой…
2025
МУХА
У меня шок. Папа сказал, что он поймал в доме мышь. Мышь! Родители живут через дорогу от нас. Для меня эта «мышь» – ковид. Ну, супер-заразно, значит. «Касилий, – говорю, – сегодня ночуешь дома! Мало ли что». Касилий согласился. Отдельная комната, свой диван и прочие бонусы. Вот как я положила обожравшуюся (зря покормила, конечно) тушку на диван, так я и застала его в 6.45 утра. В той же позе. Даже если мыши танцевали бы румбу-самбу-ламбаду хороводом вокруг охреневшего кота, то он пропустил бы «увлекательный аттракцион», ибо спал. Но. Сон (мой) сбит, варю кофе, открываю окно и… залетает муха. Нормальная такая, медленная, но громкая осенняя муха. Касим превращается в дикого мустанга, с дымом из ноздрей и гранитными копытами. А у меня генерал спит. «Тишина должна быть в библиотеке». Какая там тишина, если муха летает, как грузовой самолёт, у Касилия эпилептический припадок, а у меня в руках электрическая мухоловка, на которой муха должна достичь стадии well done. Держа мухоловку, как артефакт в фильме «Константин», изгоняющий дьявола, пытаюсь урезонить кота, бьющегося в судорогах, бегающего по потолку. Муха ударяется о мухоловку. Раз! – выжила. Но запахло жареным. Два! – чуть жива, но недолго. Касилий, прыгнув с места на пару метров вверх, сжирает полузажареную муху. И… тишина. О мышах я стараюсь не думать. «Доброе утро!» – спускается в столовую генерал. «Доброе… блин». – отвечаю. Изо рта Касилия торчат лапы и крылья. Дожёвывает и молчит. Ясенька спит в кроватке.
«МОЙ КОСМОС ДОЛЖЕН БЫТЬ ОБИТАЕМ»
Беседа Даниила Диденко с Натальей Возжаевой
– Наталья, семейная тема, тема детства – нередкие «гости» Ваших стихотворений. Это придает особую, уютную атмосферу Вашей поэзии. Расскажите, пожалуйста, кто из близких, родных людей повлиял на Вас больше всего в детстве, отрочестве, юности?..
Н. В.: Все. Никто отдельно, но все вместе. Так сложилось в нашей семье, что все мы «однолюбы». Бабушка с дедом прожили вместе более полувека. Мои родители – тоже. Мы с мужем – всего ничего – 33 года. Кто-то скажет «повезло», но это не совсем правильно. Совместная жизнь – это труд. Понять друг друга, поддержать, простить, наконец, – это труд. Но при наличии любви. Дед посмеивался над бабушкой, мол, вся в морщинах, а красавица – как так-то? Бабушка ругала деда за «нычки» водочки в поленнице и прочих неожиданных местах, но к праздникам сама ставила пузырек на стол. «Василь, устал, вижу. Выпей, но не сильно!» Нет, алкоголиков не было в семье. Слишком уважали друг друга. Детей обожали. Жили для них. Сейчас модно рассуждать на тему «Родители – дети». В том плане, что родители тоже люди, им тоже жить хочется. Может быть, это и правильно – не знаю. Если не впадать в крайности. Лично мое мнение, если кому интересно, то ребенок должен расти в атмосфере любви. А это случается, когда родители создают эту атмосферу, любя друг друга. Детям не нужны внушения, они их не воспринимают. Им нужен пример перед глазами. Я росла именно в такой атмосфере. И детство у меня было счастливое. Все было очень просто, очень по-людски и очень… вкусно. Наверное, потому мои стихи «пахнут» не трюфелем, а… молодой картошкой с укропом и чесночком. Прощаться тяжело. Ушла эпоха – бабушка с дедушкой. Дед пережил бабушку на несколько месяцев. Что я могу сделать? Только создать им «памятник» из слов. И нежности. Так родилось стихотворение «Она везде» …
«…Ему бы спать, но он боится сна.
Приснится, что сажает чернобривцы
В домашнем платье из простого ситца
Живая и веселая она.
И сон, как жизнь, а может, жизнь, как сон,
И время ничего уже не значит.
Забыв ладонь на голове собачьей,
Десятую за вечер курит он…»
– «Сволочи» «Русские кавказцы», «Кап. Кап…» – все это названия Ваших стихотворений, в которых Вы так или иначе говорите о Грозном. Это тема, с которой связаны самые добрые и одновременно трагические моменты Вашей жизни. Скажите, что заставляет Вас время от времени мысленно возвращаться к этим воспоминаниям?
Н. В.: Уже не так больно. Я очень боялась ехать в Грозный спустя 33 года. Приехали мы с мужем туда в прошлом году. Я не знала, что в человеке столько слез. Это какая-то машина времени. Вот представьте, что вы смотрите на балкон вашей квартиры, а там висят чужие вещи. Вы заглядываете во двор, где прошло ваше детство, а там чужие дети и люди. Нет, я могу уже об этом думать спокойнее, но говорить не хочу. Точкой стало мое стихотворение «Русские кавказцы».
…Тут был шкаф, где хранил свои акварели мальчик.
Мой отец. Под тем железным настилом.
Пожилая чеченка обнимает меня и плачет.
«Ничего, – говорю ей, — ничего». Отпустило.
– Лауреат национальной литературной премии «Поэт года», победитель Международного литературного фестиваля-конкурса «Русский Гофман»… Уверен, что это далеко не все Ваши награды, о которых нам известно. И, конечно, будут и новые! Можете рассказать подробнее о своих творческих достижениях?
Н. В.: Даниил, все, что Вы сказали, конечно, так. Но я не горделивый человек. Награды для меня не главное. Лучшая награда для поэта – это когда люди учат его стихи наизусть.
– В последнее время в литературе появилось понятие «Z-поэзии». Что это за явление и как Вы к этому относитесь?
Н. В.: Патриотической поэзии, как мне кажется, не стоит давать какие-то дополнительные обозначения. Она всегда была, есть и будет. (продолжение в журнале «Родная Кубань» №2, 2025 г.)
Источник:
Родная Кубань. – 2025. – №2 (107).
Добавить комментарий