Любая народная культура богата своими особенностями, отличающими тот или иной народ. Иногда даже в двух соседних деревнях на Руси по-разному пекли блины, вышивали рушники, пели песни и кликали детей. А что можно говорить о народах, живущих за тысячи вёрст (или как сейчас, километров)!
В сегодняшней России по-прежнему живы фонетические особенности, сохранившиеся «испокон веку». В Вологде, Москве, Астрахани – везде свои особенности говора. Не говоря уже о Кубани, где «риднэсэнька балачка» может сломать шаблон (а заодно и голову) любому ревнителю русского языка.
Но старожилы кубанских станиц достаточно хорошо знают балачку, и легко разговаривают на диалекте, в котором причудливо перемешались и трансформировались русские, украинские и бог знает ещё какие языки. Тем более, что фонетика балачки такова, что каждый слышит и говорит по-своему. И любой лингвист после десятиминутной беседы «з рябою бабою
Манькую, шо продае гарбузы на базари у субботу и у ныдилю, по пивтора рубли, та сама така гавкуча, як тий пэс» получит такой шок, что и свой родной язык напрочь забудет.
И всё же нужно сохранять нашу родную фонетическую идентичность, она также уникальна, как оренбургские платки, вологодское масло, стихи Пушкина и палехская роспись. Ибо всё, что создано народом, несёт в себе душу народа.
Так що, балакайтэ, людонькы, и нэхай будэ вам щасття!
А газета «Каневские зори» регулярно балует поклонников «риднэсэнькой мовы» новыми публикациями, позволяющими снова и снова возвращаться к своим истокам.
Народные «позывные» кубанского подворья
У многих сельских жителей на Кубани имеются на подворье животные и птица. И обращение к ним звучит, в основном, на балачке.
Гиря! Гиря! – гнать коз, овец
Бирь-бирь! – подзывать овец
Чу-чу! Чу-чу! – отгонять свиней
Паць-паць – подзывать поросят
Кышь-шь! Кышь! – отгонять курей
Кури, кури! – кликать курей
Пури, пури! – звать курчат
Гыля! Гыля! – гнать гусей и уток
Сега, сега! – звать гусей
Ути, ути, ути, – подзывать уток
Цыга! Цыга! – отгонять собаку.
Куть-куть! – подзывать кутенят
Тпрусь! Брысь! – гнать котов
Кыця, кыця, – звать котов
Трунь, трунь!– подзывать кроликов
Гэй, гэй! – отгонять рогатый скот
Но! – погонять лошадей
Тпру! – останавливать лошадей
Поразмыслим над смыслом?
Это о кубанских поговорках и присказках. Некоторые люди помнят их и используют в своей речи до сих пор. Итак:
3 собакою ляжэшь – з блохамы встанэшь.
Обищанка – дуракам на радисть
На гарной дивки гарна й гончирка.
Дурака тики сгадай, вин и явыця.
Зажурывся, шо рано ожэнывся.
Покы сонце зийде, роса очи выйисть.
Ны здисть свыня калача, пока нэ выкача.
Нахватався усёго, як мартын лушпаёк.
У умилого и на вырби груши ростуть.
Кубанский юмор в стихах
Раз идэ голодный цыган,
Мисяць свитэ ясный.
Глядь — у панському городи
Огиркив так рясно!
Пэрэлиз тыхэнько цыган,
Ящиркой пидкрався…
А хозяин за соломой
3 выламы ховався!
Став рукамы цыган мацать,
Ни грэцця нэ баче:
Мисяць хмарой затулывся —
Цыган чуть нэ плаче.
Сыдыть, бидный,
Прымовляе:
«Блысны, Боже, блысны!»
А хозяин з-за соломы
Выламы як свыснэ!
Мисяцъ з хытрою посмишкой
Вэсэло дывывся,
Та ще довго злый хозяин
Выламы сварывся…
Правил нет.
Есть варианты!
В редакцию иногда поступают звонки от людей, которые пытаются поправить нас относительно написания
некоторых слов на балачке. Хотим поблагодарить читателей за то, что уделяете внимание нашей страничке и дать объяснение по данному вопросу.
Дело в том, что у кубанской балачки нет правил. Диалектная лексика развивается по своим законам, которые не зависят от законов развития литературного языка. Поэтому она более гибка, подвижна и отличается широким использованием, синонимов, которыми кубанская речь необыкновенно богата. Кроме того, в кубанской речи часто используются варианты одних и тех же слов. К примеру, один человек говорит учёра, а другой вчера (вчера), впиймать-спиймать (поймать), цибарка-цэбэрка (ведро), пэрэбои-пырыбои (перебои) и т. д.
Образцы говора складывались в результате переселения людей из самых разных областей, при котором происходило смешивание населения и диалектов. Слова и обороты произносились на так называемых балачкообразных формах. Зачастую некоторые из них люди сочиняли сами или строили искусственно. Так что в дальнейших выпусках разнообразие и нас нэ мэнэ. Или ны мынэ?
О жене, вредных привычках и балачке
Семь вечера, а смеркаться и не думало. Я выглянул на улицу и увидел сидящего на лавочке соседа деда Стёпу, которого все почему-то называли Степанычем. Положив ногу на ногу, запрокинув голову, он, казалось, дремал. Не желая ему мешать, хотел было закрыть калитку, когда услышал:
— Чого ты, Серёга, сховався, ходь сюды, побалакаем. Рядом живымо, а бачимся раз у годи.
Я подошёл, сел и приготовился к длинному диалогу деда Стёпы, из которого наверняка смогу понять только половину. А пока начну «переводить» в уме его цветистую балачку на грамотный русский язык, забуду, о чём речь идёт. Как он школу окончил – ума не приложу. Пытался подучить его разговаривать культурно – вышла вообще какая-то тарабарщина.
Жена Степаныча – Анастасия Ильинична – тоже балакала, но на людях старалась соблюдать «культуру». Получалось. И она тем гордилась: а как же, два языка знаю!
— Закурыть у тэбэ е? – задал мне вопрос сосед и сходу стал жаловаться. – До нас у гости жинкина сэстра Тоська вчёра прийихала, сёдня ны свит, ны зоря пийшлы на базарь, та й уси грощи профыськалы. И хочь бы шо путнэ купылы, а то мазыла-красыла набралы та билья исподнёго. Тьфу! Як ще за харчи нэ забулы. А мэни, бисовы бабы, хочь бы махорки узялы. Ось, сыдю тэпэрь с вухамы опухшимы, шо робыть – нэ знаю. Цэ йии точно Тоська с панталыку сбывав, вона ж бэз чоловика живэ –– бобылюе, заботы об ём нэ знае и мою жинку науськуе.
— Степаныч, так я ж не курю, не начинал даже. Да и вам совет мой – бросайте травить себя, здоровее будете, – отвечаю я отказом и советом одновременно.
— Та ты чи сказывся, хлопчик! Я ще парубком начав курыть, а ты кажишь брось. Я вже ж дид. А якый дид быз цигаркы? А як що до того, так мий сын Васька с курэвом нэ дуркуе. Два унука у мэне е, правда, ще манэньки.
— Вот видите, не стал он брать с вас пример и детей своих будет оберегать от этой дурной привычки, – подытожил я. А дед уже сменил тему, вспомнив про внуков.
— Та всё одно – нэ таки воны, як мы. Ростуть нэ так, лаются мэж собою. А я згадую, як мы гралыся: идэмо по вулыци, а мэньших братив та сестрив за руку за собою тягнэм. И гудувалы йих сами, бо родители на роботи допиздна. Однэ радуе: ось, ты мэнэ, Серёга, нэ розумиишь, а воны як прийидуть, так и просють: давай, диду, мы с тобою побалакаем! Смишно йим. Я выпысав з городу кныжку – «Кубанская азбука» звэтся. Хай читають и знають дидов язык.
Дед Степан не стал дожидаться моего ответа и поднялся с лавочки:
— Ну, прощевай, пиду сходю до свата, розживусь сигареткою, вин у мэнэ часто йих «стрыляе». Та можэ ще шось замутым. Якось так.
На том мы и распрощались.
Георгий Мамченко
Словарик балачки
Дывына – чудо
Лясы – болтовня
Ростопша – неуклюжий человек
Забулдыга – пьяница
Грэц – нечистый дух
Тэшэря несобранный человек
Затрёпок – старая одежда
Злякать – испугать
Дущще – сильнее
Прычины – прикрой
Спытатъ – спросить
Споём!
Песен застольных раньше было немало. Постепенно, одна за другой они исчезали из репертуара, их заменила техника с записями новых, современных. Есть, конечно, среди них хорошие, задорные, мелодичные, завоевавшие сердца и исполняемые до сих пор на разного рода празднествах, но как трогает душу, когда, нет-нет, да и затянет кто слова из «тех», далёких, песен молодости наших дедушек и бабушек. И аж слёзы появляются. Давайте сегодня вспомним одну из таких.
Марина Кушнир
Цвитэ тэрэн
Цвитэ тэрэн, цвитэ тэрэн,
А цвит опадае,
Хто з любовью нэ знаеца,
Той горя нэ знае.
А я молода дивчина
Та й горя зазнала,
Вэчэроньки не дойила,
Нички нэ доспала.
Ой, визъму я крысэлэчко,
Сяду край виконця,
Ище очи нэ дрималы,
А вже сходыть сонце.
Хоч дримайтэ, не дримайтэ —
Нэ будэтэ спаты,
Дэсъ пойихав мий милэнький
Иншои шукаты.
Очи мои, очи мои,
Шо вы наробылы?
Кого люды обмыналы,
Того полюбылы.
Нэхай йидэ, нэхай йидэ,
Нэхай не вэрнэтся,
Нэхай йому, молодому,
Щастя усмихнэтся.
А я молода дивчина,
Нэ буду я спаты,
Буду його выглядаты,
Дэнь и нич чекаты.
Цвитэ тэрэн, цвитэ тэрэн,
А цвит опадае.
Хто в любови не знаеца,
Той горя нэ знае.
Источник:
Каневские зори. — 2025. — 17 апреля. — С. 16. — Текст: непосредственный.
Добавить комментарий